Откровенная и беспощадная правда «Блокадного дневника» Ольги Берггольц — долгожданное издание от «Вита Новы»

МОСКВА. В издательстве «Вита Нова» вышел «Блокадный дневник» Ольги Берггольц без купюр.

«Блокадный дневник» — лишь часть воспоминаний поэтессы, полная версия которых включает в себя записи длиною в жизнь: от начала 20-х до ухода из жизни в 70-х. Не кастрированного цензурой варианта в советское время не могло быть априори. За строки о жалких хлопотах партии, ненависти к правительству, допустившему не только вероломное нападение немцев, но и беспрепятственную сдачу им крупнейших городов, за слова «безжалостные сволочи» можно было поплатиться жизнью. Что такое поплатиться свободой, она уже знала. Арест в декабре 1938 года за связь с врагами народа (в их числе был и расстрелянный ранее первый муж) стоил ей вынутой, перекопанной «вонючими пальцами» души и потери ребёнка, которого она ждала в том момент, в результате побоев. Освобождение и реабилитация не стали для неё избавлением от мучительной ненависти и страха. Дневники с опасными записями закапывались, прибивались к нижней части скамейки ради того, чтобы когда-нибудь люди смогли узнать правду.

В издании использованы материалы, длительное время находившиеся в закрытом архиве РГАЛИ. Откровенность, беспощадность в оценках самой себя и нечеловеческой ситуации, в которой оказался родной город вознаграждают индульгенцией за последующие её метания, слабости и ошибки. Став голосом блокадного города, она словно изымает себя из системы пропагандистской лжи, не желая вместе с властями замалчивать масштаб трагедии задыхающегося от голода Ленинграда. Берггольц разговаривает с его жителями не с позиции стороннего наблюдателя, но такого же, как они, страдающего, потерявшего близких, но не отчаявшегося человека. Попытки выстоять и выжить там, где это практически невозможно, требуют мужества не меньшего мужества, чем участие в боях.

«Смертью попирающие смерть».

Её голос становился для многих той ниточкой, которая вытягивала из отчаяния и голодного забытья, свидетельством того, что жизнь продолжается среди мук и кошмара. Несмотря на личные утраты — смерть от истощения второго мужа, высылка в Минусинск отца, не желающего быть стукачом — она не переставала поддерживать людей в самые горькие дни. Мгновение мимолётной отрады она считала оправданием своего существования.

Елена Танакова © Gallerix.ru